Позвонил полковнику:

–Это Цыганов! Прошу разрешения прибыть с докладом!

–Х-хы! – послышался в трубке смешок начальника. – Быстро же ты… А, есть что доложить?

–Наметки.

–Хорошо. Я у себя. Заходи.

Докладывал по существу, как о проведении планового мероприятия. Чтоб было легче, он и все происходящее воспринимал, как служебную необходимость. Чай не монстр какой! Ему приказали, он сделал. Так легче.

–Семен Аркадьевич, группа готова к выполнению поставленной задачи. Маршруты изучены, место проведения определено, место нахождения Кутейникова взято под контроль. Сразу после проведения первой части плана, приступим к зачистке насильника.

–Молодец, Витя. Но… ты ко мне ведь с каким-то вопросом пришел?

–Да. Семен Аркадьевич, вы знаете, что Головко брюхатая?

–Не понял.

–Она беременная.

Судя по лицу полковника, он об этом не знал. Но представленная подробность, изменить, что либо, могла вряд ли.

«Выходит так, что дражайший Алексей Кузьмич… Нда!»

Отвлекшись от присутствия подчиненного, подошел к окну. Стоял и курил папиросу, пытаясь ухватить, вернее, вернуть мысль, краем крыла коснувшуюся мозга, но быстро спрятавшуюся в темноту. Что ж его торкнуло-то так, не успев окуклиться в вывод? Потер лоб рукой. Нет! Не вспомнить.

–Так ты говоришь…

–Беременная, баба!

–Что, так уж и видно?

–Рожать конечно не завтра, только живот уже, как барабан средних размеров.

–Ну и сравнения у тебя.

–Виноват!

Стоп-стоп-стоп! Есть у Семена Аркадьевича друг армейский. В свое время на пару гоняли после войны бандеровскую шваль по лесам. Недавно звонил, жаловался, с дочкой проблемы. Врачи поставили диагноз, рожать не сможет. А она у него ребенок поздний, можно сказать у Бога, выстраданный. Почему бы не помочь товарищу, тем более человек «на самый верх» смог добраться. Сейчас в Москве в Министерстве большой кабинет занимает. Если не его, то уж сыну, Михаилу, может такого «пинка» дать, что погоны полковника, самым малым покажутся. Ради такого стоит рискнуть.

Решение принял, обернувшись к старшему лейтенанту, заявил:

–Планы меняются, Витя. Значит, сделаем так…

Панночка в легком сарафане устроилась на лавочке у подъезда пятиэтажки через дорогу, от которого хорошо было видно высокое крыльцо и двери школы. Махина дома затеняла лучи горячего, августовского солнца, а росшие прямо под окнами деревья, создавали уют в этом безмятежном уголке. Четвертый час дня. Людей на улице мало, даже молодые мамаши с колясками в такую жару не рисковали гулять. Девушка с большим удовольствием грызла брикет какао с сахаром, запивая его лимонадом, глотая его прямо из бутылки. Ее нынешний покровитель и «работодатель», Константин Платонович, дед Костя, ей по этому поводу уже не раз пенял:

«Ешь всякую дрянь, а потом мне твой организм чистить приходится! Ведь хочешь выглядеть стройной и красивой, а глотаешь все, что к руке прилипло!».

А она не могла иначе. Привыкла. Раньше такие вот брикеты, были единственной отдушиной ее несчастливого детства. А вообще-то, жизнь изменилась кардинально этой зимой. Ох, и наделала глупостей до встречи с дедом и его молодым внуком. Теперь-то все по-иному. Даже дедово поручение ей не в напряг. К тому же старик обучал ее некоторым премудростям своей профессии знахаря. Когда ведьмино наследство из нее удалял, ей и страшно и больно было. Сидела и трясла головой, пуская изо рта слюни. Даже описалась. А вокруг нее злобно скалились маленькие, лысые существа. Больше всего, походившие на уродливых новорожденных детей с непропорционально длинными руками и ногами. Страсть! Всю нечисть дед выгнал. Раиса после этого, две недели болела, лежала пластом. Едва сам оклемавшийся дед Костя, еще подхрамывая выносил из-под нее продукты жизнедеятельности. Хотя чего там выносить-то было? Почти ничего не ела, в основном воду пила. Пару раз бабка Наташа в флигель заходила, посмотреть как она выздоравливает. Только на поправку пошла, а старый пень уже сообщает, мол в Советском Союзе дармоедов нет, а за бродяжничество и тунеядство, в уголовном кодексе имеются статьи, по которым человека «посадить» не сложно. Все равно, что в носу поковыряться.

«Посему, хошь не хошь, а поднимайся Рая, на работу пойдем устраиваться!».

Думала и правда работать придется, а деду всего лишь паспорт ее потребовался, да личное присутствие. Оформил ее служительницей городского кладбища. Мерзавец! К слову сказать, она на рабочем месте так ни разу и не появлялась…

Допив лимонад, отставила бутылку под лавку. Всем телом потянулась, как кошка выгнулась. Сморила жара. Из открытого окна на третьем этаже, кто-то поставил громкость магнитофона на максимум, крутил «зарубежку». В смысле, «зарубежную эстраду». Певших Караклаич, Димитрова, Гота, своей лирикой способных ввести в сон, резко сменил польский рок «Червоны гитары», «Скальды». О! Марыля Родович! Райка видела ее по телеку. Вертихвостка в рваном пончо, хотя как не крути, певица уже в возрасте тетки.

…Сначала выполняла дедовы мелкие поручения, потом он вызывал к себе Раису, когда привозили к нему болящих, иногда полумертвых людей, которых разве что к попу на исповедь перед упокоением везти нужно. Сам знахарствовал, «колдовал» над ними, ну и ее подучивал помаленьку. В кармане деньги завелись, могла себе позволить нормально одеться-прибарахлиться. Только все это не долго было. Приставил цепной собакой молодую бабу пасти. Кстати вот и она.

Со ступенек крыльца сошла подопечная. Панночка встрепенулась. Куда только и делась сонливость? Стрельнула глазами по округе, отмечая третий раз присутствие «жигуленка единички» канареечного цвета. Чего этим гаврикам за надобность стоять под школьным забором. Медом, что ли здесь помазали? Поднялась и в отдалении поплелась за беременной училкой.

Между тем, как непраздная «клуша» неторопливо взошла в переднюю дверь троллейбуса, Райка вроде бы, как ловившая гав «курица», то ли тормознутая в развитии, то ли слишком медлительная по жизни девушка, лишь в последний момент заскочила в него. Расположившись на задней площадке транспортного средства, отвернулась и через стекло пялилась назад на дорогу. Вот, опять он нарисовался!

Канареечное «Жигули», чуть отстав, следовало по маршруту «рогатого», подтормаживая и паркуясь на время остановок. В салоне трое мужчин. Все они славянской внешности, молодые, но не «мальчики». Все, крепкие, в салоне от их присутствия, почти не осталось свободного места.

«Деду нужно позвонить. Доложиться! Пусть сам выясняет, кто это кроме нее за «мадамой» пригляд ведет».

Панночка свободно вздохнула, когда увидала, что намозолившей глаз машины за стеклом нет. Может у нее просто появилась паранойя из-за того, что каждый день похож на предыдущий. В школе каникулы и учителя, кто не в отпуске, заняты хозяйственной рутиной. Ольга Головко не исключение, хоть бы раз в своем положении, отлынила от работы. Так ведь нет! Что, ей больше всех надо? Внешне витая в облаках, внутри себя Раиса, словно сжатая пружина. Предчувствие чего-то плохого, с новой силой навалилось на сознание. Странно, но свою остановку подопечная проехала, оставив в стороне центральный район. Раньше такого с ней не происходило, маршрут был всегда один и тот же. Дом – школа, школа – дом. Куда она собралась?

Как черт из коробочки, в поле зрения проявился знакомый «жигуль»…

Сегодня Ольга освободилась даже раньше, чем всегда. Выйдя из школы, прошла к троллейбусной остановке. Погода жаркая, совершенно не хотелось запираться в четырех стенах. Поэтому проехав свою остановку, вышла на бульваре «Ивана Кочубея», под сенью высоких каштанов, где сквозняком притягивало из кустов и поросли деревьев хоть какой-то холодок, пешком направилась к городскому парку. Краем глаза подметила, что ее «тень» существенно отстав, следует за ней. Улыбнулась. Стала уж привыкать к тому, что девушка всегда где-то рядом.

Через центральную арку ворот вошла в парк. Красота! Судя по всему, клумбы и цветники, совсем недавно полили водой, поэтому возле них образовался своеобразный микроклимат. Свернув на боковую алею, прошла к водоему. Маленькое озерко раскинулось в старой части парка. Со стороны, откуда подошла, высокие деревья подходили почти к песчаному пляжу, за то противоположный берег, кроме невысоких кустов, растительности не имел. Да и к воде «подползал» не песок, а уложенные и плотно подогнанные бетонные плиты. Вдали виднелись многоэтажки нового микрорайона, а чуть правее от них, маковки церкви. Отсюда, сама церквушка представлялась красочной игрушечной постройкой.