«Внимание пассажирам! Скорый поезд номер тридцать «Н», Москва – Кемерово, отправляется по расписанию со второй платформы поездов дальнего следования. Повторяю! До отправления скорого поезда…»

Услыхав сообщение, народ в хаотичном движении сдвинулся с места. Высокий, стройный, плечистый молодой человек, со светло-русым ежиком густых волос на голове, лавируя в толпе, приблизился к проводнице седьмого вагона. Жизнерадостно улыбаясь в сгустившихся вечерних сумерках, протянул коричневую картонку билета.

–Кажется к вам.

Крупная, грудастая молодица, с заплетенной косой, одетая в железнодорожную форму, подставив квиток проездного под вагонный фонарь, кивнула головой, не выдав ответной улыбки.

–К нам. К нам. Проходите. Восьмое купе, верхняя полка.

Михаил успел устроиться, перезнакомиться с попутчиками, семейной парой и командировочным товарищем, чиновного вида, когда поезд тронулся и в самих купе зажегся яркий свет в потолочных плафонах. Ну что ж, спланированный вояж начался.

Глава двенадцатая

Гамбургский счет

Соскочив с центральной магистрали, «Волга» встав на более узкую дорогу, одно за другим проскочила два села, ощущая подвеской все прелести периферии. Таксист, что в профиль, что в фас, чистый, без каких либо примесей грек, на секунду отведя взгляд от дороги, скривил толстые губы в усмешке, подбодрил пассажира:

–Ничего. Вполне нормальная дорога. Вот дальше по серпантину пойдем, так там в одном месте, если вниз глянуть, можно автобус разглядеть. Уж лет пятнадцать, как он там лежит, ржавеет. Людей достали, а его даже трогать не захотели. Металлолом.

Промолчал. Вступать в пустопорожний разговор совсем не хотелось. Свои мысли обуревали, заставляя думать совсем не о красотах юга и яркой, насыщенной, даже давящей зелени и красках местного пейзажа. Ничего хорошего вызов ему не сулил. Когда простого боярина, пусть и не самого захудалого рода, вызывают к главе патриархов, это о чем-то говорит. Чувство вины не отпускает. Два месяца, весь как на иголках. И было от чего. Понимал, что его лепта в провале дела не малая. Ведь сам упрашивал, доказывал, объяснял необходимость использования нового перевертыша именно в таком, а не в ином качестве. Результат был. Он вычистил скверну из рядов разведки государства, а кого не успел «задвинуть в архив», все равно взяты «на карандаш». От своей участи, никуда не денутся, в каком направлении «копать», доподлинно известно. Только ведь со смертью перевертыша в небытие ушел еще один род… За такое спрос особый. Не удивился, если бы за ним пришли, и ничего не объяснив, словно «черную метку» вручая, объявили: «Решением Совета патриархов, вам надлежит занять подобающее деяниям место». Стандартная фраза приговора. Ему ли не знать, что с тех пор, как он снова переродился, троих бояр, не сумевших вписаться в реальность новой жизни, решивших без ведома «основных», изменить ход событий, по приговору увели в небытие. Сам процесс исхода ему неизвестен, но от этого не становится спокойнее на душе. В назидание остальным о прошедшей «казни» довели по всем родам. Правильно. Чтоб другим неповадно было. О-хо-хо! А ведь и его есть, за что подвергнуть такой процедуре. При этом гибель Каретникова в расчет вообще можно не брать. Есть! Зарвались они в своей оппозиции старцам, выделиться захотели, стать на ступень выше других, в веками сложившейся иерархии. Он только после «встряски» с Михаилом, осознал, что давно под колпаком службы безопасности «Белоярового воинства» находится.

Машина, прибавив оборотов двигателя, взобралась на перевал и по узкому серпантину, с обеих сторон поросшему густыми зарослями реликтовых деревьев, виляя из стороны в сторону, пошла на спуск в долину. Места красивейшие, окруженные величественными горами. Потомки волховского рода Загроса, осели в этих местах, наверное, пару сотен лет уже. Отсюда и руководили, казалось, растворившись в местной среде, став своими для населения долины. Черное море с двух сторон окружают горы, образуя небольшой полуостров. Климат идентичный Средиземноморью. Склоны гор, покрыты можжевеловыми зарослями, создающими в воздухе особый хвойный аромат. Горные исполины защищают бухту от сильных ветров. Это не мегаполис, с его людскими проблемами, дрязгами, и испорченным парами бензина воздухом.

Горный серпантин, окруженный с обеих сторон лесными склонами и виноградниками, заставил вновь вскочить на взгорье, пахнув с побережья свежим ветром в открытые окна машины. Через прозрачность лобового стекла, открылся кусочек панорамы лазоревой глади и окрестностей населенного пункта. Через пять минут въехали в поселок.

–К кому едем? – спросил водитель.

Аксенов хмыкнул.

–А вы здесь всех знаете?

–Многих.

–Нужно к усадьбе главного агронома подъехать.

Кивнул, выкрутив руль на поворот в узкую улицу, обрамленную высокими заборами, испещренными причудливой вязью лиан виноградной лозы с ковром из листвы и еще недоспелых ягод в гроздьях. Дорога пошла на подъем, а вскоре машина встала у широких ворот усадьбы, посадками исполинских кавказских сосен выгодно отличавших каменный забор от соседних подворий. Да и сама усадьба, как бы на особицу стоит. За срезом воротин, едва просматривается крыша большого строения.

–Приехали. – Объявил грек.

–Сколько с меня за поездку?

–Пятерки за глаза хватит.

На стук в калитку, из двора вышел в одних только шортах, крепкий молодой парень с лоснившимся от пота загорелым до черноты телом и выгоревшей на солнце копной волос на голове. Аксенов увидел кружало знакомого медальона на груди молодца, свидетельствовавшего, о причислению его к боярским родам. По некоторым признакам определил, что перед ним не перевертыш, а познающий себя в первой своей ипостаси, обычный человек.

–Вы что-то хотели? – поинтересовался доброжелательно улыбаясь.

–Да.

Аксенов, без слов выпростав из-под рубахи, и показал свой медальон.

–Проходи.

…К хозяину, гостя провели только под вечер. Большая веранда на заднем дворе, укутанная вся виноградной лозой, создавала на жаре свой микроклимат. За столом помимо хозяина находился… Верилось с трудом! Недавний враг. Да-да! Тот самый князек, в землях которого «дружина» хозяйничала всего-то два месяца назад. Широким жестом руки, хозяин предложил занять место.

–Присаживайся. Ну, Владимира, ты надеюсь не забыл?

–Помню.

Как не помнить? Если этому человеку, обязан безвозвратно нарушенному ходу событий. Что он тут делает? И самое главное, в каком качестве присутствует при их встрече?

–Удивлен? – с усмешкой спросил волхв. – Вижу, что удивлен. Поясню. Чтоб не было недомолвок. Владимир теперь один из нас.

–Как это?

Голосом даже не пытался скрыть растерянности при словах патриарха.

–Можно сказать, династический брак. Владимир хотел узнать тайну перевертыша. Он ее узнал. Нам нужен был у северо-западных границ форпост, база. Мы ее получили. Глава Володарового рода, принял князя в семью, выдав за него замуж одну из своих дочерей.

–Понятно.

Волхв сверкнул глазами, в один миг из доброжелательного хозяина, превращаясь в тирана. Аксенов знал его манеру, общаясь о чем-то серьезном или принимая решение, делать это стоя на ногах, а еще и в окно смотреть при этом. Веранда не помещение и окон в нем не предусматривается, а вот вскочив на ноги и «измеряя» ними пол в широком пространстве под высокой крышей, вождь встал на взвод. Плохо! Сейчас может…

–Владимир, расскажи ему. – Остановившись, велел новому члену их дружины.

Князь кивнул, обращаясь к Аксенову, повел разговор.

–Прежде чем рассказать все, Николай задам тебе вопрос. Знаешь ли, кто такие сидни?

–Я ведь в твоей вотчине вместе с другими боярами был. Присутствовал и при твоем допросе. На память и анализ ситуации не жалуюсь. Знаю. В твоем племени этот народец вроде «консервов» в шпионских службах, только с правом постоянной связи и разрешением на самостоятельные действия в случае крайней необходимости.